«В тюрьме сидят такие же люди, как и живут на воле. С одним лишь исключением – они однажды оступились, не смогли справится со своими пороками, – как-то сказал мне дед. – Лучше ее все-таки избегать, укрощать внутренних демонов без помощи исправительной системы. Внимательно выбирай свои пути».
Ехать в исправительную колонию человеку неподготовленному страшно. Что мы знаем об этой жизни? Это мир, попасть в который не мечтает никто. Колючая проволока и решетки, придающие свободе отчетливую форму. Забор, за которым заканчивается прежняя жизнь и начинается борьба за выживание, за душу. Прикрыв глаза, отчетливо представляются замученные люди в мешковатых робах, стражники на каждом шагу и полная безысходность, царящая в царстве грешников – своеобразном филиале Ада на земле.
FACTUM продолжает рассказ об исправительной женской колонии – учреждении ОВ 156/21, расположенного в поселке Шуак (бывший Солнечный) Жарминского района, и о царящей здесь атмосфере. В предыдущем репортаже мы рассказали, как в колонии проходил конкурс красоты, на этот раз погрузим читателя в особенности быта заключенных. К слову, увиденное поразило несоответствием ожиданиям.
Комфортный дискомфорт
Эта колония на фоне других – образцово-показательная. В других подобных учреждениях тюремная жизнь имеет совершенно другие реалии. Внешне пространство напоминает большой пионерский лагерь – жилой четырехэтажный корпус, столовая, цветочные клумбы (правда скрытые под снегом) и большой плац. Мимо нас строем проходит отряд женщин в серых робах и черных шапках. Дружно здороваются с администрацией, на нас смотрят с нескрываемым интересом.
Секция, где держат заключенных, больше напоминает общежитие. Единственное различие – на улицу нельзя выходить, когда вздумается. А так: опрятные комнаты, застеленные кровати, в общем зале телевизор. В блоке есть даже кухня, где можно выпить чай и съесть то, что привозят родственники или друзья. Внешне – обыкновенная жизнь.
Едва мы переступили порог отряда, как к нам сразу же устремились сиделицы – развлечений здесь не так много, моментально посыпались вопросы кто мы и откуда. К слову, молодые девушки из числа заключенных на контакт идут более охотно, сказывается дефицит мужского внимания. К примеру, одна из заключенных сразу же начала допытываться у нашего фотографа занимается ли он спортом, попутно сообщив, что тот превосходно выглядит и вообще довольно хорош собой. Виталий зарделся, но мужского самообладания не потерял. А вообще слово заключенные здесь не применяется, одна из девушек поправила нас, сказав, что правильно говорить осужденные.
Чувство диссонанса не покидала журналистов FACTUM до самого конца экскурсии. Весь этот антураж ну никак не укладывается в страшное слово «зона», которое у многих едва ли не на генетическом уровне вызывает ужас. Слишком тут уютно, да и чисто до педантизма.
Большинство с кем нам пришлось побеседовать довольно приветливы и милы. Хотя и улыбки легко сочетаются с тяжелым взглядом, от которого становится не по себе. К примеру, очень приветливое отношение и вежливость, а за плечами преднамеренное детоубийство или жестокая расправа над подругой из-за модного айфона – преступления из ряда вон выходящие за пределы общепринятой человеческой морали.
К большинству милых радушных хозяек не хочется поворачиваться спиной – инстинкты все-таки сильнее разума.
Расплата за грехи
Глядя на осужденных женщин приходит мысль, что многим здесь лучше, чем на воле. Ну не получится у них начать жизнь с чистого листа, хотя они и стараются. Большинство из них общество просто не примет. Женщина, которая собственноручно задушила двоих своих малолетних детей из-за того, что у нее были финансовые трудности, вряд ли найдет понимание у кого-то из живущих на воле. Да и те 20 лет, к которым ее приговорили ради искупления вины, вряд ли пойдут на пользу социализации.
Впрочем, многие из них сидят за то, что мы уже привыкли считать своеобразной нормой – поножовщина по пьянке, кого сейчас этим удивишь? Одна из участниц конкурса красоты, к примеру, сидит именно за подобный проступок, который, к счастью, не привел к смерти ее жертвы. 16 ножевых ранений, вовремя вмешавшиеся очевидцы и медики, которые буквально спасли висевшую на волоске жизнь несчастной, «подарили» осужденной шанс на полноценную жизнь в будущем – ее наказание за покушение на убийство составило всего шесть лет. Сейчас девушка намеревается подать документы на условно-досрочное освобождение. Она лелеет планы возобновить свою коммерческую деятельность. Вот только раскаяния в ее словах и глазах мы так и не увидели.
Стоит отметить, что поистине огромный вклад в социализацию осужденных делают работники учреждения. Начальники отрядов, которых здесь насчитывается пять человек, проводят поистине титаническую работу, чтобы заключенные не загоняли себя еще больше в рамки условностей криминального мира, понимали, что они тоже люди, пускай и совершившие нечто ужасное. Благодаря им многие и правда выходят на свободу вполне нормальными людьми, устраиваются на работу (благо опыт, который они получают местном швейном и кулинарном цехах дает им такой шанс), заводят семьи.
– Статистики по трудоустройству точной нет, но отсидев несколько лет за швейной машинкой, на свободе, как правило, также ищут работу на фабриках, – рассказывает замнача зоны по воспитательной работе майор юстиции Альмира Бастами. – Многие попали сюда, не успев получить образование, для таких есть вечерняя школа.
Однако не работой единой живут здесь осужденные женщины. Пока воля витает лишь в мечтах, в кутузке они устраивают личную жизнь. Речь не об однополых отношениях, о которых так любят рассказывать в СМИ, хотя чего греха таить – в женских зонах это даже не считается предосудительным, а о традиционных семьях, которые рождаются в стенах этого учреждения.
– Периодически мы празднуем здесь небольшие свадьбы, – с улыбкой говорит Альмира Бастами. – Наши подопечные переписываются с мужчинами с воли, таких случаев немало. Мы лишь одобряем подобное – создав семью, они становятся другими, способными к жизни за пределами колонии.
Иная полярность
Нам вдруг стало интересно, а как здесь с ментальностью? Присутствует ли определенная иерархия, которую нам так навязчиво показывают в криминальных сериалах – блатные, обычные сидельцы, униженные? Уверили, что нет. Правда, говорила об этом именно осужденная, причем в присутствии администрации колонии. Отвечая, немного стушевалась, но глаза ведь не врут – присутствует здесь такое. Хотя, стоит отдать должное, не в таких масштабах какие рисует воображение. В женских зонах порядки гораздо более мягкие, чем в мужских, намного меньше насилия и зачастую нет постоянной и жестокой борьбы за власть.
– У нас есть старшина, которая отдает указания, отвечает за нас перед администрацией, – рассказывает одна из осужденных, бросив быстрый взгляд на сотрудницу учреждения. – А так мы живем в согласии друг с другом.
Немного понаблюдав за поведением, брошенными друг на друга взглядами между заключенным, стало понятно, что сильный духом всегда будет главенствовать над более слабым. Другое дело, что это не переходит в открытое доминирование и эксплуатацию. Все-таки женщины с другой планеты, в мужских зонах мы наблюдали совершенно иное, более жестокое отношение к товарищам по «несчастью».
Хотя, чего уж тут сравнивать, здесь даже автоматчиков на вышках нет, только женщины-контроллеры, оснащенные баллонами со слезоточивым газом, в простонародье – «черемухой».
Однако, несмотря на все эти смягченные условия жизни, здесь на каждом шагу ощущаешь жестокую реальность. Вся твоя жизнь по минутам расписана другими, «более законопослушными» людьми. Едва попав сюда, практически все осознают, что собственными руками разрушили свою жизнь. Почти все. За исключением тех, для кого тюрьма действительно дом родной. Тех, кто на свободе так и не нашел своего места в жизни. Но в большинстве главная мысль здесь – мысли о свободе. Только вот время неумолимо.
